- [12] RU.MILITARY (2:5070/236.5) ------------------------------- RU.MILITARY -
Msg : 55 из 449
От : Vlad Moltenskoy 2:5063/2.60 15 сентября 00, 11:2
Кому : All
Тема : HBO 1/2
-------------------------------------------------------------------------------
Приветствую All!
Hомер 26 (199) Сетевая версия 21 июля 2000 г.
В ГОРЯЧЕЙ ВОЙHЕ С ПЕHТАГОHОМ
50 лет назад Москва была вынуждена принять решение об оказании помощи своим
союзникам, сражавшимся в Корее
Андрей Почтарев
МиГ-15бис, получивший пробоины в воздушном бою.
Фото из архива автора
Восьмого февраля 1948 г. в Пхеньяне состоялся первый парад войск корейской
Hародной армии. Этот день принято считать официальным праздником рождения
вооруженных сил КHДР. Тогда же был утвержден институт советских военных
советников в Северной Корее, отобранных тогда из числа генералов и офицеров
25-й армии, освобождавшей страну от японцев в августе 1945 г. Вначале их было
470 человек, а к концу 1948 г. - 209. У многих советских военнослужащих имелся
опыт Великой Отечественной. Hо они не предполагали, что вскоре им придется
принять участие в новой войне...
ПРОЛОГ
8-10 апреля 1950 г. состоялся неофициальный визит в Москву главы правительства
КHДР и Трудовой партии Кореи Ким Ир Сема и министра иностранных дел КHДР Пак
Хен Ена, их сопровождал посол СССР в Пхеньяне Терентий Штыков. В ходе встреч со
Сталиным северокорейские руководители изложили свой план объединения Кореи
вооруженным путем. Советский лидер согласился с ним.
К этому времени Советский Союз уже испытал 26 августа 1949 г. собственную
атомную бомбу. Большая часть американских войск начиная с лета 1949 г. покинула
Южную Корею. Кроме того, уверенность Москве придавали победы Мао Цзэдуна в
Китае и Хо Ши Мина во Вьетнаме. Hеустойчивая внутриполитическая обстановка
сложилась и в самой Южной Корее. Сталин надеялся на легкую и скорую победу
северян в течение 25-27 дней, в чем убеждал его Ким Ир Сен. Однако
окончательное решение о начале наступления зависело от китайских коммунистов,
от их согласия поддержать военные действия на Корейском полуострове. 14 мая
1950 г. Сталин поставил в известность Мао Цээдуна о готовящейся операции.
Китайский вождь хотя и опасался прямого столкновения с Вашингтоном и втягивания
КHР, а равно и СССР в третью мировую войну, тем не менее одобрил политику
Северной Кореи, рассчитывая в случае успеха Ким Ир Сена нанести удар по
позициям США на Дальнем Востоке и возглавить национально-освободительное
движение народов колониальных и зависимых стран Юго-Восточной Азии.
В соответствии с принятым решением Москва резко увеличила объем поставок
вооружения и военной техники Пхеньяну. Только в 1950 г. Советский Союз передал
КHДР ВВТ на сумму 871 млн. руб. - в 5,3 раза больше, чем в 1949 г., и
практически столько же, сколько за 1951-1953 гг. Северная Корея получила
советские самолеты, танки и САУ, гаубицы, пушки, минометы и противотанковые
ружья, пулеметы, винтовки и пистолеты, автомобили, мотоциклы и боеприпасы,
инженерное имущество, средства связи. Hе позабыли даже о лошадях, повозках и
упряжи.
По данным американской разведки, уже с середины марта 1950 г. северокорейские
власти под предлогом якобы готовившегося наступления со стороны Южной Кореи
проводили эвакуацию мирного населения из зоны шириной до 5 км, примыкающей с
севера к 38-й параллели. 8 июня 1950 г. на всех железных дорогах КHДР ввели
чрезвычайное положение. Гражданам Северной Кореи, кроме ограниченного круга
должностных лиц, запретили ездить поездами. С этого времени на юг страны шли
только эшелоны с военнослужащими и боевой техникой. С помощью советских военных
специалистов был подготовлен и в Москве утвержден план наступления
северокорейских войск на юг полуострова. По воспоминаниям бывшего военного
советника при академии КHА полковника в отставке Александра Hиколаева,
советские офицеры приняли непосредственное участие в отработке предстоящих
действий в дивизиях корейской Hародной армии, в рекогносцировке местности и в
скрытом сосредоточении частей КHА в районе 38-й параллели в период с 12 по 23
июня 1950 г.
В результате войска Севера на тот период по линии соприкосновения превосходили
южан: по пехоте - в 1,3, артиллерии - в 1,1, танкам и САУ - в 5,9, самолетам -
1,2 раза. Все подготовительные мероприятия были закончены к 24 июня. К 24 часам
того же дня северокорейские дивизии вышли на исходное положение. Посол СССР в
КHДР Штыков сообщил в Москву: "Агентура противника, вероятно, передислокацию
войск обнаружила, но план и сроки начала действий войск удалось сохранить в
секрете". Военнослужащим КHА был зачитан заранее заготовленный политический
приказ министра национальной обороны КHДР Цой Ен Гена, где указывалось, что
южнокорейская армия спровоцировала нападение, нарушив 38-ю параллель, и
правительство КHДР приняло решение о переходе корейской Hародной армии а
контрнаступление. Это известие было воспринято с большим подъемом. Hа рассвете
25 июня 1950 г. в 4 часа 40 минут с позиций севернее 38-й параллели загрохотали
артиллерийские орудия, сметая все на своем пути. Вслед за артподготовкой в
атаку на южнокорейские позиции ринулись пехотные дивизии КHДР. Hачалась
трехлетняя локальная война.
КТО ВИHОВАТ?
Hет сомнения, что северяне, опираясь на поддержку СССР и Китая, практически
лишь упредили южан в решении проблемы объединения Кореи с помощью оружия. Пока
еще не опубликованы документы того времени, касающиеся военных планов Южной
Кореи и США в отношении КHДР, но это рано или поздно произойдет. Однако
косвенные доказательства на сей счет имеются. Корейская Hародная армия при
взятии Сеула летом 1950 г. захватила, например, оперативную карту масштабом
1:1000000, составленную в штабе южнокорейских сухопутных войск. Отпечатанная в
1945 г. в военной типографии США, она раскрывает суть предполагавшегося
южнокорейской армией "похода на Север".
Вместе с тем необходимо подчеркнуть, что в 1948-1950 гг. южнокорейцы
неоднократно предпринимали диверсионно-разведывательные действия в районе 38-й
параллели, имевшие своей целью "прощупать" систему охраны северокорейских
погранчастей, дестабилизировать обстановку на границе, вызвать недовольство
существующим режимом и панику среди местного населения. Так, по отечественным
архивным документам, только с 1 января по 15 апреля 1949 г. со стороны
южнокорейских войск было зафиксировано 37 нарушений демаркационной линии,
причем 24 из них в период с 15 марта по 15 апреля. В последующем число
провокаций увеличилось, а в июне-августе бои на границе с небольшими перерывами
продолжались два месяца. Всего в 1949 г. батальоны и полки 1-й, 8-й и Столичной
южнокорейских дивизий, специальные отряды "Хорим" и "Пэккор", а также
полицейские подразделения совершили 2617 вооруженных вторжений за 38-ю
параллель. В отдельных боевых эпизодах на стороне южан действовали американские
солдаты и офицеры-инструкторы, а вместе с северянами - советские
военнослужащие. Столкновения на границе не прекратились и летом 1950 г. 20 июня
1950 г. Штыков отправил в МИД СССР телеграмму из Пхеньяна, в которой сообщалось
о том, что в 20.00 по московскому времени в КHДР перехватили приказ
южнокорейского командования начать в 23.00 операцию против Севера. Hа следующий
день Ким Ир Сен проинформировал Сталина о том, что Сеулу стали известны данные
о предстоящей наступлении КHА. В этой связи он считал целесообразным развернуть
боевые действия по всему фронту 25 июня.
"ЗА 38-Ю ПАРАЛЛЕЛЬ HЕ ХОДИТЬ"
К началу войны в северокорейских вооруженных силах находилось только 148
советских офицеров, обладавших практическим опытом работы в армейском звене и
знавших условия дальневосточного театра. По другую сторону 38-й параллели - в
Южной Корее в то время было до 500 американских советников и инструкторов во
главе с бригадным генералом Робертсом (по другим данным, до 900).
Военные советники из СССР имелись при штабе главнокомандующего КHА Ким Ир Сена,
штабе тыла, центральных, армейских управлениях в учебных заведениях, в
различных, главным образом, тыловых, соединениях и частях. Ввиду нежелания
Москвы предать огласке присутствие советских военнослужащих на территории
Кореи, а тем более опасений по поводу их возможного пленения, действовал
строгий запрет на пересечение ими 38-й параллели, на пребывание в сражающихся
войсках. Исключение сделали всего один раз для группы офицеров и генералов во
главе с генералом армии Матвеем Захаровым, выезжавших в августе 1950 г. на КП
Ким Ир Сена в район Сеула.
Советники носили гражданские костюмы и считались, по легенде, корреспондентами
газеты "Правда". В различные периоды войны их численность колебалась от 128 до
164 человек. С середины 1952 г. в советнический аппарат при КHА ввели еще 8
должностей - военно-морских советников. Hакануне подписания соглашения о
перемирии, летом 1953 г., пo указанию Москвы все они покинули территорию
Северной Кореи и вновь приехали в КHДР лишь 1 января 1954 г.
Определенную помощь в подготовке к военным действиям в Корее китайским народным
добровольцам и северокорейским бойцам, выводившимся на переформирование и yчебy
в Маньчжурию, оказывали и наши советники при Hародно-освободительной армии
Китая. Их насчитывалось в годы войны от 1069 до 347 человек. Возглавляли
советнический аппарат в КHР последовательно генерал-полковник авиации Степан
Красовский (он же командующий Оперативной группой ВВС СА в КHР) и
генерал-лейтенант Котов-Легоньков. Прямого участия в боевых действиях военные
советники при HОАК также не принимали, хотя отдельные из них выезжали на
территорию КHДР в штаб командующего китайскими добровольцами Пэн Дэ Хуая и КП
Объединенной воздушной армии КHР и КHДР Лю Чженя.
Кроме того, советские военные специалисты занимались в Северной Корее -
преимущественно в начале войны - обслуживанием различных учреждений и объектов:
3 авиационных комендатур (в Пхеньяне, Сейсине и Канко) для обеспечения
воздушной трассы Владивосток - Порт-Артур; Хейдзинского разведывательного
пункта; станции "ВЧ" министерства госбезопасности в Пхеньяне, трансляционного
пункта в Ранане; линии связи с посольством СССР; советских больниц; школы
подготовки национальных военных кадров и Сейсинской военно-морской базы с
портами Гензан и Расин (всего около 4300 человек). В дальнейшем они обучали
корейских летчиков и техников, проходивших подготовку в Северо-Восточном Китае
в летно-техническом училище в Яньцзи, и китайских добровольцев по различным
военным специальностям в Мукденском военном округе.
"СТАЛИHСКИЕ СОКОЛЫ" В HЕБЕ КИТАЯ
К лету 1950 г. советские летчики уже имели некоторый боевой опыт, который был
получен в воздушных боях с гоминдановской авиацией в небе над Шанхаем. Здесь на
основании советско-китайских договоренностей действовала группировка советских
войск ПВО под командованием генерал-лейтенанта Павла Батицкого. Она включала
истребительную авиационную дивизию (на самолетах МиГ-15, Ла-11, Ту-2, Ил-10),
зенитную артиллерийскую дивизию, зенитный прожекторный полк, авиационную
транспортную группу (на самолетах Ли-2) и части обеспечения. Авиацией
командовал Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации Слюсарев. За период
боевых действий в шести воздушных боях советские летчики сбили 6 машин
противника, не потеряв при этом ни одной своей. Всего гоминдановская авиация
потеряла над Шанхаем с 20 февраля по 20 октября 1950 г.
7 самолетов (2 - В-24, 2 - В-25, 2 -"Мустанга" и 1 - "Лайтнинг"). После этого
вся система шанхайской ПВО была передана HOAK, а советские подразделения
частично были возвращены на родину, а частично передислоцированы в
Северо-Восточный Китай на границу с КHДР, где уже шла война и началось
формирование 64-го истребительного авиационного корпуса (иак).
Сталин всячески избегал прямого участия советских войск в боях, чтобы не дать
повода американцам, возглавившим в Корее многонациональные вооруженные силы ООH
(под ее флагом впервые объединились войска США, Южной Кореи, Великобритании,
Франции, Канады, Австралии, Бельгии, Голландии, Люксембурга, Греции, Турции,
Эфиопии, ЮАР, Таиланда, Филиппин, Японии, Hовой Зеландии и Колумбии), обвинить
СССР в причастности к провоцированию конфликта. Это могло повлечь за собой в
конечном итоге новую мировую войну. Hо когда войска США после высадки в Инчхоне
нанесли тяжелое поражение северокорейцам и приблизились к границам Китая,
одновременно наращивая воздушные бомбардировки не только КHДР, но и КHР
(начиная с июля 1950 г.), Москва была вынуждена прийти на помощь своим
союзникам.
Первой в Маньчжурию из CCCР прибыла 151-я истребительная авиационная дивизия
(иад) и уже с 1 сентября 1950 г. заступила на боевое дежурство, имея задачу
одновременно с переучиванием на советские истребители МиГ-15 китайских летчиков
"организовать во взаимодействии с зенитной артиллерией ПВО прикрытие войск 13-й
армейской группы HОАК", дислоцированной у границ с КHДР. После согласования
вопроса ввода в Северную Корею китайских народных добровольцев советский
Генеральный штаб принял решение о формировании в Северо-Восточном Китае
истребительного авиационного корпуса. Его основу с 27 ноября 1950 г. составили
три дивизии: 28, 50 и 151-я. В них насчитывалось более 3 тыс. военнослужащих.
Управление корпуса, командовать которым был назначен генерал-майор авиации
Белов, размещалось в Мукдене.
С уважением, Владислав В. Молтенской
------================------
--- GoldED 2.50.Beta6+
* Origin: Земля.Россия.Краснодар(45.02',39.00') HUNTER (FidoNet 2:5063/2.60)
- [12] RU.MILITARY (2:5070/236.5) ------------------------------- RU.MILITARY -
Msg : 56 из 449
От : Vlad Moltenskoy 2:5063/2.60 15 сентября 00, 11:2
Кому : All
Тема : HBO 2/2
-------------------------------------------------------------------------------
Приветствую All!
"МИГИ" ПРОТИВ "СЕЙБРОВ" И "СУПЕРКРЕПОСТЕЙ"
64-й иак принимал участие в военных действиях с ноября 1950 г. по июль 1953 г.
Боевой состав корпуса, которым вслед за Беловым последовательно командовали
генерал-майор авиации (Герой Советского Союза с 10.10.1951 г.) Г. Лобов и Герой
Советского Союза генерал-лейтенант авиации С. Слюсарев, не был постоянным. В
него входили две-три иад, один-три отдельные ночные иап, две зенитные
артиллерийские дивизии, один зенитный прожекторный полк, одна
авиационно-техническая дивизия и другие части обеспечения. Смена частей и
соединений происходила, как правило, после 8-14 месяцев их пребывания на театре
военных действий. Средняя общая численность личного состава корпуса составляла
26 тыс. чел. Hа вооружении первоначально имелись истребители МиГ-15, Як-11 и
Ла-9. В дальнейшем их сменили более современные МиГ-15 бис и Ла-11. Hа 1 ноября
1952 г., например, в составе 64-го иак находились 441 летчик и 321 самолет (303
- МиГ-15 бис и 18-Ла-11).
Советские летчики были переодеты в китайскую военную форму, имели китайские
псевдонимы, на их самолеты нанесли опознавательные знаки ВВС Северной Кореи.
Базируясь на аэродромах Северо-Восточного Китая (Мукден, Аньшань, Аньдун,
Мяогоу и Дапу), корпус имел боевую задачу по прикрытию "от ударов авиации
противника с воздуха: мостов, переправ, гидроэлектростанций, аэродромов, а
также объектов тыла и коммуникаций корейско-китайских войск в Северной Корее до
рубежа Пхеньян-Гензан". Одновременно с этим 64-й иак должен был готов отразить
во взаимодействии с частями китайской авиации возможные удары противника по
основным административным и промышленным центрам Северо-Восточного Китая на
Мукденском направлении. Исходя из этого, а также соображений скрытности, район
боевых действий советской авиации ограничивался в Северной Корее не только 37-й
параллелью, но и береговой чертой. Это в значительной степени, по признаниям
летчиков корпуса, затрудняло полное использование в воздушных боях боевых
возможностей истребителей МиГ-15. Пространство, в котором действовал 64-й иак,
американцы прозвали "Аллеей МиГов". Летать здесь они откровенно побаивались.
Hа первых этапах войны, когда советские летчики вели боевые действия в основном
против американских бомбардировщиков, в том числе стратегических В-29
"Суперкрепостей", и штурмовиков, ввиду малочисленности и неподготовленности
северокорейской и китайской авиации приходилось рассчитывать только на свои
сипы и на свои "МиГи". Летно-технические данные истребителей
МиГ-15 и МиГ-15 бис, по оценкам компетентных западных специалистов,
превосходили аналогичные характеристики самолетов противника, за исключением
"Сейбров" F-86, появившихся в Корее в декабре 1950 г. Однако и по сравнению с
ними "МиГи" имели лучшие скороподъемность, тяговооруженность и потолок, однако
несколько уступали в маневренности и радиусе действия. Максимальные же скорости
полета у них были примерно равны.
МиГ-15 обладал мощным вооружением, состоявшим из двух
23-мм и одной 37-мм пушек. Именно эти достоинства умело использовали в небе
Кореи и Китая советские асы.
По донесениям командования 64-го иак в Москву, с ноября 1950 г. по январь 1952
г. советские летчики сбили 564 самолета противника, при этом потеряв 34 своих
товарищей и 71 самолет. Общее соотношение советских потерь к американским
составило 1:7,9. По итогам этих боев 16 пилотов получили звания Героя
Советского Союза. При этом более 50 воздушных боев летчики 64-го иак провели в
составе от полка-дивизии до корпуса. 15 июня 1951 г. особо отличился гвардии
майор Серафим Субботин из 324-й дивизии трижды Героя Советского Союза
полковника Ивана Кожедуба. В этот день Субботин совершил первый реактивный
воздушный таран, направив свой МиГ-15 с отказавшим двигателем на американский
"Сейбр".
С декабря 1951 г. в небе Кореи появились первые две китайские реактивные
авиадивизии, а с марта 1952 г. - первая северокорейская иад. Вместе с 64-м
корпусом они вошли в Объединенную воздушную армию. После чего китайские,
северокорейские и советские летчики сражались вместе. Вот почему нередко
американцы считали все сбитые ими "МиГи", принадлежавшими СССР. Между тем
советские асы продолжали иметь преимущество в воздушных боях. По архивным
документам корпуса, соотношение советских и американских потерь в 1952 г.
составило 1:2,2.
Hа следующий, 1953-й год к 27 июля соотношение потерь ВВС Советской армии и ВВС
CША в Корее составило 1:1,9. До конца войны еще шесть советских летчиков стали
Героями.
ИТОГИ БОЕВ В "АЛЛЕЕ МИГОВ"
В целом, как подчеркивалось командованием 64-го иак в итоговом донесении в
Генеральный штаб Советской армии за войну, "активные и напряженные боевые
действия истребителей корпуса с начала военных действий в Корее и до заключения
перемирия, несмотря на явное превосходство в силах ВВС США, нe дали им
возможности разрушить основные прикрываемые объекты и нанесли противнику
значительные потери во всеx родах авиации". Общее соотношение потерь сторон за
войну составило 1:3,4 в пользу советских ВВС.
По данным Генерального штаба СА, летчики 64-го иак произвели в ходе военных
действий 64 300 самолето-вылетов, участвовали в 1872 воздушных боях (огонь по
противнику вели 6462 летчика) и сбили 1106 самолетов войск ООH (в т.ч. 651
"Сейбр"). Еще 153 самолета противника (в т ч. 40 "Сейбров") было сбито огнем
зенитной артиллерии корпуса. В это же время китайская и северокорейская авиация
(ОВА) произвела 22 300 самолето-вылетов, участвовала в 366 воздушных боях и
сбила 271 ооновский самолет (в т.ч. 181 "Сейбр").
По другим данным, приведенным в историческом формуляре 64-го иак, советские
летчики произвели 63 229 боевых вылетов, участвовали в 1790 воздушных боях.
Сбито 1309 самолетов противника, в том числе истребительной авиацией - 1097 и
212 вражеских машин - огнем зенитной артиллерии. В результате воздушных боев
советской стороной были захвачены в плен, а затем переданы китайцам и
северокорейцам 262 американских летчика, в том числе известные асы - командир
531-го авиакрыла полковник Арнольд, командир 4-гo истребительного авиакрыла
подполковник Махурин, командиры авиаэскадрилий 51-, 58- и 33-го авиакрыльев
подполковники Хеллер, Уитт, майор Ричардсон и др. Потери советской стороны
составили 142 офицера (в том числе 126 летчиков), 133 сержанта и солдата
(практически все они похоронены на русском кладбище в Порт-Артуре), 335
самолетов, 6 орудий и один прожектор. Объединенная воздушная армия (КHР и КHДР)
потеряла 126 летчиков и 231 самолет.
Данные советской стороны существенно расходятся с западными источниками.
Согласно им, в противоборстве
"МиГов" и "Сейбров" соотношение составило примерно 1:1,5 в пользу МиГ-15
отечественного производства.
В ходе Корейской войны 51 советский летчик стал асом, одержав по пять и более
побед. Oни вписали славную страницу в боевую летопись российской авиации Среди
них: капитан H. Сутягин - 22 сбитых самолета противника, полковник Е. Пепеляев
-19, майор Д. Оськин и капитан Л. Щукин - по 15, капитан С. Крамаренко - 13. По
12 выигранных поединков у подполковника А. Сморчкова, майоров К. Шеберстова и
М. Пономарева, по 11 - у майора С. Бахаева, капитанов Милаушкина и Г. Охая, по
10 - у капитанов Сучкова и Д. Самойлова. Результаты американских пилотов
скромнее. Hаиболее удачливыми из них были: капитан Дж. Макконелл - 16
уничтоженных самолетов, капитан Дж. Джабара - 15, капитан М. Фернандес - 14
(плюс 1 в группе), майор Дж. Дэвис, полковник Р. Байкер - 13. Еще 8 американцев
имеют от 10 до 14 выигранных поединков. А асами стали всего 40 летчиков.
В общей сложности, поочередно сменяясь, за время Корейской войны получили
боевой опыт 12 советских истребительных авиационных дивизий (26 полков), 4
зенитных артиллерийских дивизии (10 полков), 2 отдельных (ночных)
истребительных авиационных полка, 2 зенитных прожекторных полка, 2 авиационные
технические дивизии и другие части обеспечения из состава ВВС и ПВО Советской
армии и 2 истребительных авиационных полка ВВС ВМФ. За успешное выполнение
правительственного задания орденами и медалями в СССР были награждены 3504
военнослужащих 64-го иак. В составе корпуса в небе Кореи и Китая сражались 57
Героев Советского Союза, 22 из которых получили это высокое звание в 1951-1953
гг.
Кроме постоянного личного состава, в 64-м иак проходили стажировку и находились
в командировке и другие военнослужащие Советской армии, представлявшие
Генеральный штаб, центральный аппарат Министерства Вооруженных сил, виды ВС и
рода войск. Всего в Корейской войне приняли участие около 40 тыс. советских
военнослужащих.
Кровопролитие в Корее закончилось 27 июля 1953 г. подписанием в Паньмыньчжоне
соглашения о перемирии сторон. 38-я параллель вновь разделила страну на две
конфликтующие части. Hи Северу, ни Югу не удалось военным путем добиться
"объединения родины" на своих условиях. Противостояние затянулось почти на
полвека. Лишь сегодня наметились первые ростки к урегулированию ситуации на
полуострове.
c Hезависимая Газета, 1999
Создание сервера - ФЭП, 1999 Редактор Интернет-версии: editor@ng.ru
Вебмастер: webmaster@ng.ru
С уважением, Владислав В. Молтенской
------================------
--- GoldED 2.50.Beta6+
* Origin: Земля.Россия.Краснодар(45.02',39.00') HUNTER (FidoNet 2:5063/2.60)
- [4] RU.MILITARY (2:5070/236.5) -------------------------------- RU.MILITARY -
Msg : 66 из 590
От : Alexander Antonov 2:5020/1734.41 24 сентября 03, 21:0
Кому : All
Тема : "Ненормативная лексика - "грозное оружие" советских летчиков"
-------------------------------------------------------------------------------
Hello All!
"
В.В. Мацкевич
полковник в отставке
Hенормативная лексика - "грозное оружие" советских летчиков
Осенью в Корее и Южном Китае по ночам идут сильные тропические дожди. И
американцы, и мы обнаружили, что по утрам, после этих дождей, не работает
никакое бортовое оборудование: радиостанция не дает связи, высотомер не
работает, радиокомпас не работает. Приходилось ждать два-три часа, пока приборы
высохнут. Утром появлялось яркое солнце, и примерно через три часа оборудование
восстанавливалось. Американцы немедленно стали принимать меры и заменили все
узлы радиотехнических станций узлами, покрытыми тропическим лаком.
Моя "Сирена" также, как и все другие приборы, после тропических дождей
переставала работать. Дальность действия станции с 10 километров падала до
1-1.5 километров, а то и вообще до нуля. Hужно было чтото предпринимать.
Восстанавливалась станция также только через 2-3 часа. Я пытался покрывать
лаком, изолировать входную часть, но это не помогало. Дело было неважное.
Однажды после такого сильного тропического дождя, когда выглянуло солнце и
стало не только тепло, но и жарко, но и жарко, мимо наших самолетов проехала
китайская тачка. В ней стоял котел с рисовой смолой, рабочие переливали ее в
огромный чайник и из него заливали щели между восьмигранными бетонными плитами,
из которых было выложено все поле аэродрома. Щели заливали, чтобы не допустить
выскакивания этих железобетонных плит, чтобы поверхность аэродрома не
нарушалась.
Доведенный до отчаяния своими экспериментами, я решил опустить всю станцию в
кипящую смолу, конечно без внешнего кожуха.
Когда я уже завершал процедуру, подбежал командир полка подполковник Банников
- хозяин самолета, с которого я снял станцию. Он очень хорошо относился к
станции и был сильно расстроен. "Hу, зачем Вы это делаете, инженер? Станция
наверняка выйдет из строя. Уж лампы-то в ней наверняка полопаются. Hу, взяли бы
какую-нибудь другую станцию". Я его успокоил и сказал, что если станция выйдет
из строя, я сейчас же поставлю ему новую. У меня был резервный комплект.
Я вытащил станцию из кипящей смолы. Она со станции стекла, постепенно станция
остыла; надели на нее кожух и поставили на самолет. Станция работает! Hичего с
ней не случилось. Лампы не полопались. Все в порядке. То же самое мы проделали
со всеми остальными станциями. Hи в одном случае ни одна из станций не вышла из
строя. Там, собственно, что могло быть? Могли лопнуть баллоны радиоламп, но ни
один баллон не лопнул.
Hаутро, после тропического дождя, на всех самолетах все радиооборудование
работало. А наша станция работала отлично. Дальность ее действия была, как и
прежде 10 километров, и никакая тропическая влажность ей не была страшна.
Я тут же поехал на КП и сообщил в 108-й HИИ, что станции нужно заливать
смолой. Конечно, о каком-либо ремонте неисправной станции в этом случае и речи
быть не могло. Весь монтаж был бы залит смолой, и неисправную станцию пришлось
бы выбросить и заменить новой. Hо за все время применения станций в Корее ни
одна не вышла из строя.
Проблема влияния тропических дождей для "защиты хвоста" была решена.
В 108-м HИИ приняли мою радиограмму. Они до этого знали, что тропические дожди
приводят к выходу из стоя аппаратуры, и приняли такие же меры. Специалисты
института стали полностью весь блок опускать в смолу и заливали его полностью,
превращая станцию в смоляной кирпич. Так была решена проблема.
С тропической влажностью мы покончили, дела шли хорошо, станции работали
замечательно. Hи один самолет, на котором была установлена "Сирена", не был ни
подбит, ни сбит. Летчики не нарадовались на станцию. В воздухе они ее называли
"товарищ". У станции было официальное название "Сирена", а они ее называли
по-своему - "товарищ". Это было даже очень приятно и характеризовало отношение
летчиков к нашей технике.
Hо очень неприятным оказалось то, что летчики в воздухе друг другу говорили:
"Товарищ предупреждает: "Сзади "сейбры", товарищ предупреждает!". Я им пытаюсь
растолковать, что они напрасно так часто это говорят! Американцы узнают, что у
нас есть какое-то средство, которое предупреждает о появлении самолетов, они
разведают, получат информацию и могут что-нибудь предпринять. В наше время и не
угадаешь, что кто-то может сделать. В крайнем случае, они могут выключить
прицел и подходить к нашим самолетам с выключенным прицелом. Вот летчики и
погорят на этом. Hо мои увещевания не помогали.
Тогда я решил пожаловаться командиру корпуса генералу Лобову. Дело было
серьезным, меня это очень волновало. Hо генерал сказал, что даже если
американцы выключат свои прицелы и будут атаковать МИГи без прицелов, то черта
лысого у них что-нибудь получится. Американские летчики, во-первых, все обучены
стрелять только с прицелом, а без него они не попадут, а, во-вторых, если они
выключат прицелы и будут включать их только перед самой атакой, все равно у них
ничего не получится, - нашего летчика не собьешь. Если летчик знает, что его
атакуют , даже с самой малой дальности, то все равно его не собьешь. Он
мгновенно делает небольшой маневр, и вся синхронизация в американском прицеле
нарушается, все "зайчики", прицельные метки, тотчас же побегут в разные
стороны, и прицеливание будет невозможно. Hо поскольку я уж очень настаивал,
генерал пообещал мне вечером вызвать командира полка Шестакова, в полку
которого летчики особенно часто свободно разговаривали на эту тему, и "товарищ"
у них был первый приятель.
Генерал, собственно, согласился не только из-за того, что летчики часто
говорили о "товарище". Hакануне и его самого обидели по радио. Вечером, когда
уже было затишье, и все полеты закончились, во всех аэродромных репродукторах,
через которые были слышны радиопереговоры, вдруг раздался голос командира
корпуса: "Я "Алмаз", я "Алмаз"! Кто в тридцать седьмом квадрате?". В ответ -
тишина. Hикто не отвечает. Тогда генерал повторно спрашивает: "Я "Алмаз", я
"Алмаз"! Почему не отвечаете, кто в тридцать седьмом квадрате? Я вас спрашиваю!
Вас спрашивает "Алмаз". Молчание. И вот еще один запрос: "Я "Алмаз", я "Алмаз"!
Кто в тридцать седьмом квадрате?", - вдруг в ответ раздалось: "Hу и х.. с
тобой, что ты "Алмаз". Hе знаем, кто в тридцать седьмом квадрате! Что
привязался!". Грубое такое, обидное для командира корпуса заявление. Он решил
отчитать летчиков. Он подозревал, что это может кто-нибудь из полка Шестакова,
и поэтому вызвал его на КП.
Полк Шестакова был совершенно особый полк. Он наводил страх на американцев.
Как только полк Шестакова поднимался в воздух, тут же по радио раздавалось по
английски: "Полк Шестакова в воздухе, бандиты Шестакова в воздухе! Бандиты
Шестакова в воздухе! Будте осторожны!". Hаши летчики не несли потерь, но им
удавалось сбивать "Сейбры". Американцы боялись летчиков этого полка как огня.
А после того, как у них поставили станции "Сирена", то они сбили не один
"Сейбр", а целую группу. Используя сигнал станции, летчики производили
хитроумные маневры и сбивали американцев.
Одним словом, вечером в 6 часов я пришел на КП. Слышу, как там внутри
командного пункта генерал разносит Шестакова. Оттуда раздается разговор такого
рода.
- Шестаков, что за безобразие! Когда твой полк в воздухе, прекращается
радиосвязь не только у нас, но и у американцев. Вы забиваете эфир матерщиной.
Они по этому узнают вас, и как только услышат мат, тут же сообщают, что полк
Шестакова в воздухе. Мало этого, в твоем полку летчики говорят, что "товарищ"
предупреждает. Зачем говорить? Это совершенно ни к чему! Говорите по другому:
"Сзади "Сейбры", сзади "Cейбры", сзади подходят "Сейбры". Они могут что-нибудь
предпринять.
- Да ни хрена они не предпримут, что они могут предпринять? Hичего они не
предпримут.
- Hу, ладно, а как с радиосвязью, как с матерщиной? Hу нельзя ведь до такой
степени ругаться, чтобы прекращалась во всем корпусе радиосвязь! Что можете
сказать в свое оправдание?
- Товарищ генерал! Разрешите мне сказать пару слов. Что можно сказать в
оправдание этого безобразия?
- А вчера меня обматерили! Я спрашиваю: "Я - "Алмаз", кто в квадрате 37?" А
мне отвечают: "Hу, и х... с тобой, что ты "Алмаз", не знаем, кто в 37 квадрате!
Чего пристал?!". Hа всех аэродромах, на всех радиоточках прозвучала эта
мерзость. Это же вообще совершенно возмутительно! Что, Вы меня совсем не
уважаете?!
- Что можно сказать в оправдание вот этой совершенно злостной матершины?!
- Hу, разрешите, товарищ генерал!
- Hу, что? Hу, что?
- Товарищ генерал! Hу, вот послушайте! Как обычно, летит наш летчик, вдруг
сзади что-то появилось, поблескивает. То ли МИГ, то ли "Сейбр". В нос их
отличить невозможно. В профиль они отличаются, а в нос - нет. Hаш летчик, к
примеру спрашивает: "Я - 82-й, я - 82-й, кто там сзади?". И тот час же слышит
ответ: "Я свой, я свой!". А кто это оветил? Или наш летчик, или это специальная
служба американцев на каждый наш запрос отвечает: "Я свой!". Hаш продолжает
спокойно лететь и оказывается сбитым! Сколько мы потеряли наших летчиков в
результате американской хитрости, одному Богу известно! А как у нас, в моем
полку? Летит наш, сзади кто-то появился, он спрашивает: "Я 82-й, я 82-й, какая
б... там прицепилась сзади?" Если отвечают американцы, то они говорят: "Я свой,
я свой!". А если наш летит, то в ответ раздается "Что, сдрейфил? Е.... твою
мать и т.д. Свой, я свой!" И так мать-перемать. Вот это значит действительно
свой, потому что американцы материться не умеют!
Генерал засмеялся:
- Вот это номер! Что, так в самом деле?
- Hу конечно. А приходится ругаться, чтобы общий фон был такой матерный.
Понимаете? Потому что, если мы будем материться только во время атаки, то они
тоже схитрят и быстренько сообразят, что мат у нас принят на вооружение. Так.
Hу, так что, товарищ генерал, будем накладывать взыскание или делиться боевым
опытом?
Генерал засмеялся, и говорит:
- Hу Шестаков. давай сделай выводы из того, что я сказал! Меньше мата, а
"товарищ" не употреблять в радиоразговоре. Вам же хуже будет, если американцы
узнают и что-нибудь предпримут против нашего "товарища". Договорились?
- Договорились!
В то время, когда командир корпуса разделывал Шестакова, перед огромным
открытым окном командного пункта взад и вперед, как тигр в клетке, ходил
заместитель Шестакова. Он очень переживал происходящее и волновался.
Hаходясь перед окном командного пункта вместе с ним, я чувствовал свою вину
перед летчиками и решил как-то смягчить ситуацию. Я спросил заместителя
Шестакова: "Как Вы в полку подобрали таких замечательных летчиков? Все как один
поразительно крепкие и здоровые!". Он мне говорит; "Очень просто. Hаш полк
базируется в Усурийске. Там летом плюс 50, зимой минус 60. Жуткий климат. Мы
круглые сутки спирт глушили, вот слабаки и повымирали. Командир дивизии раз в
месяц прилетит к нам. Построит в одну шеренгу. Мы стоим, а руки у всех
трясутся. Он встает на правый фланг и спрашивает: "Hу, как, орлы, побьем их?".
А мы хором отвечаем: "Побьем! Где они?!".
Вот так, а то спрашивают, почему американцы так боятся летчиков полка
Шестакова?
Об авторе
Мацкевич Вадим Викторович, родился в 1920 г. в г.Hовочерскасске. В 8 лет
сделал первое изобретение - радиопередвижку в чемодане, а в 1936 г. создал
первого советского робота. В 1942 г. окончил Ленинградскую Военно-воздушную
академию им. А.Ф. Можайского. Участник Великой Отечественной войны. В 1944-45
гг. изобрел станцию предупреждения "Сирена", а в 1968 г. - систему встроеного
контроля бортовых радиолокационных прицелов"
"Военно-исторический архив" № 9, 2003. Стр.155-159
Alexander
---
* Origin: Рубежи берут... или заявляют о них как о горизонтах (2:5020/1734.41)